Королева Наталья Николаевна
доктор психологических наук, зав. кафедрой методов психологического познания, Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена, Санкт-Петербург
korolevanatalya@mail.ru 

Гончарова Ольга Михайловна
доктор филологических наук, профессор кафедры русской литературы, Российский государственный педагогический университет им.
А.И. Герцена, Санкт-Петербург 
olg28051956@yandex.ru

Проект Юлия Львовна
кандидат психологических наук, доцент кафедры методов психологического познания, Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена, Санкт-Петербург
proekt.jl@gmail.com

Богдановская Ирина Марковна
кандидат психологических наук, доцент кафедры методов психологического познания,  Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена, Санкт-Петербург
biggi66@mail.ru

Виноградов Павел Николаевич
кандидат психологических наук, доцент кафедры психологии развития и образования, Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена, Санкт-Петербург
palvin@mail.ru  

Социальная семиотика жизненной среды современного ребенка

Аннотация:
В статье рассматриваются проблемы семиотической организации современной жизненной среды и характер их влияния на социализацию детей и подростков. Описаны базовые характеристики социальной семиотики социокультурной реальности постиндустриальной эпохи: слом традиционных иерархий в структурной упорядоченности знаково-символических форм, семиотических систем и самого процесса семиозиса; неконтролируемое «знаковое производство»; нарастающий процесс манипуляции знаками и их значениями, искажение структуры социокультурной коммуникации и дискурсивных потенциалов культуры; утрата авторитета интеллектуальности. Определены возможности и риски социальной адаптации ребенка в современной жизненной среде.

Ключевые слова:  
социальная семиотика, знак, смысл, жизненная среда, ребенок, подросток, социализация, адаптация 

Освоение стратегий и способов социального поведения в процессе социализации представляет собой сложное и разнонаправленное взаимодействие ребенка с жизненной средой, представляющее собой единство процессов адаптации к среде и ее преобразования. Понимание специфики становления социального поведения современного ребенка может осуществляться через анализ внешних и внутренних условий его развития. В развитии личности внешние причины необходимо проявляются через внутренние условия: включаясь в различные системы отношений с социокультурным окружением, ребенок вырабатывает собственные отношения, стремления,  ценности, которые воплощаются в его поведении и деятельности [1,8,9]. Социализация детей и подростков осуществляется посредством  постоянного энергоинформационного обмена с жизненной средой,  через взаимовлияние и интерференцию личностных и социокультурных факторов[2].   

Паттерны социального поведения осваиваются ребенком в процессе социализации через присвоение культурно-исторического опыта, которое осуществляется посредством языка, интериоризации общественных значений и смыслов. Именно знаковое опосредование дает возможность для становления и функционирования высших психических функций -  во взаимосвязи с формированием знаковых структур сознания осуществляется становление личности, происходит  интериоризация социальных отношений [3]. Освоение ребенком социокультурного опыта, совокупности норм, ценностей и аттитюдов, детерминирующих формирование действий и поступков как составляющих социального поведения, неотделимо от развития высших психических функций, освоения языка, овладения различными социально-семиотическими кодами в процессе коммуникации со значимыми другими.  

Если мы рассматриваем детство не как подготовительный этап к взрослости, а как феномен человеческого бытия, характеризующийся собственным и внутренне обусловленным коммуникативно-дискурсивным, мыследеятельностным взаимодействием с миром, то следует признать, что сегодня резко изменилась социальная среда, призванная, так или иначе, обеспечивать такое взаимодействие. Эти изменения коснулись самых существенных сторон культуры, поскольку собственно культурные формы социального наследования подвергаются тотальной ревизии со стороны цивилизационных стратегий современного общества.    

 Чем же характеризуется современная социальная ситуация?

• Во-первых, деиерархизацией: не просто изменением культурных ценностей и смыслов, как принято считать, но прежде всего – сломом традиционных иерархий в структурной упорядоченности знаково-символических форм, семиотических систем и самого процесса семиозиса.

• Во-вторых, при таком сломе культурного «порядка» интенсифицируется неконтролируемое «знаковое производство», поскольку разрушению подвергаются и законы референции. Современный социум заполняется «пустыми» или узко локальными знаками, которые могут быть функциональными только в отдельном «тексте» (рекламном, например) или какой-то конвенциональной системе (современные молодежные субкультуры).

• В-третьих, нарастающим процессом манипуляции знаками и их значениями, что, в противовес необходимой обществу информационной «чистоте», является дезинформацией.

• В-четвертых, искажением структуры социокультурной коммуникации и дискурсивных потенциалов культуры.

• В-пятых, утратой авторитета интеллектуальности. Направленность современной социокультуры на практику и прагматизм понятны, однако основным двигателем  инициатив в развитии культуры всегда был именно интеллект, присущий человеку. Именно интеллектуальная деятельность помогает человеку мыслить об окружающем, понимать его  и, что важнее – занимать критическую позицию по отношению к миру и двигать его вперед.

Как пишет И. П. Смирнов [1] «культура требует от своих носителей интеллектуальности. Она же – как единственное достояние человека – налагает запрет на дистанцирование от себя. Это главное из табу социализует культуру, сплачивает коллективы <…>. Не история побуждает нас к критике культуры, но, в обратном порядке, свойственная нам интеллектуальность пускает в ходи диахронию». Современная культура принципиально некритична, а потому и пренебрегает интеллектуальностью.  

По сути, современный ребенок находится в ситуации энтропии, «мозаичности», которая не позволяет помыслить и найти связность знаковых систем, их значение и, тем более, смысл, поскольку навязываемая семиотика современности работает только с  таким типом знака, как индекс, или же порождает пустые знаки – симулякры, в терминологии Ж. Бодрийяра.  Когда сегодня говорят о «клиповом» мышлении подростков, то это и есть проявление не-смысленности настоящего и невозможности о-смыслить отсутствующее. При этом изменяются сегодня и институт семьи (прежде всего – ее возрастные стратификации) и институты воспитательных и образовательных практик, что еще более затрудняет адекватную социализацию личности. Проблема в том, что семья прежде всего призвана представлять ребенку модель диахронии, своеобразной истории, в которую и включался он сам. Теперь мы имеем дело с «временным дисхронозом» [4]. «В становящейся реальности увеличивается доля короткоживущего социума и уменьшается доля долгоживущего – это затрагивает функционирование жизненных референтов, включая ценности, авторитеты, представление о добре и зле» [5]. Проблемы важности времени и «временной детерминации развития личности в онтогенезе» подробно рассматриваются в монографии А. К. Болотовой «Человек и время в познании, деятельности, общении» [6]. 

Семья – это ближнее время и ближняя история, темпоральный текст. Поколения семьи, их взаимодейтсвие во времени – та семиотическая система, те «жизненные референты», которые изначально усваивает ребенок. Именно в этом процессе он устанавливает субъектно-объектные связи с миром прошлого, настоящего и будущего, то есть становится тем, кем являемся мы все, – homo historicus. Однако современная социальная среда навязывает ребенку представления о другом типе реальности – виртуальной, ограничивая при этом доступ к подлинной – исторической. Историческое время динамично и направлено к будущему, время же популярных виртуальных реальностей – статично и может быть направлено к некоему «результату», не являющемуся будущим, поскольку он может быть достигнут в компьютерной игре еще раз или повториться в других. 

Существует в социологии и психологии представление о «биографии поколений» как жизненном проекте. При этом общество создает «нормативные биографии», в том числе – и биографии детства. Важно, что в своем естественном виде «детская биография» обладает большим спектром возможностей и ресурсов, ее проект целиком направлен в будущее и предельно объемен. «Нормативная биография» детства, созданная общественными институтами, значительно снижает внутренние креативные потенциалы детства, не проектируя его будущее, а регулируя этапы жизненного пути, по сути, только как «образовательный маршрут». Как ни парадоксально, но ребенок, мечтающий в детстве быть «космонавтом», «ветеринаром», «врачом», в таком маршруте «выпрямляется» до известной формулировки – «учиться, учиться и учиться». Самым ярким показателем внутренней конфликтности такой «биографии» является сегодня профессионализация школы: с одной стороны, ранний выбор будущей профессии (специализированные классы и школы), с другой – выбор предметов ЕГЭ, который открывает дорогу только в определенный спектр специальностей. Опасность здесь заключается в том, что, декларируя на словах «выбор» и «свободу», мы отбираем у детей будущее. Ведь оно уже определено, к нему не нужно идти, его не нужно искать, все запрограммировано. Культура без будущего невозможна, безбудущность современной культуры – это ее катастрофа. Одновременно за это «будущее» начинают бороться те структуры, которые и связаны с процессом глобализации. Визуальная семиотика современного общества потребления предлагает ребенку другое будущее, и именно такое, для которого нужно что-то делать самому, искать, «пробиваться». Именно поэтому возникают сегодня такие явления, как «девочки Барби», например. С одной стороны, взрослое общество диагностирует такое подражание как болезнь, но с другой – сами подростки или юные девушки следуют правилам распознанной и «прочитанной» по новым правилам нового общества семиотической системы.  И «бунтарский» тип поведения современных подростков во многом может быть понят как борьба за «свое», за свой «биографический проект», за возможность собственного выбора, которые противостоят нормативным установлениям общества. Господствующая в современном обществе тенденция подменить социализацию или «биографию детства» на социальные «матрицы» приводит к тому, что глобальная цивилизация успешно развивает свои притязания на «детство». Она предлагает ребенку такие «знаки», которые имитируют «биографию» с необходимым набором элементов: ценностями, героями, ролями, мечтами и т.д. К сожалению, традиционной психологии и педагогике трудно противостоять такому натиску  симулякров и симуляций. Причиной этого является и тот факт, что создатели современных медиа-технологий отлично разбираются в проблемах семиотики и символической структуре человеческого сознания.  

Таким образом, в современной жизненной среде системообразующую роль приобретает ее информационная составляющая, образующая особую семиотическую область – информосферу. Если в предыдущие эпохи информационная составляющая жизненной среды существовала в синкретичном единстве с другими ее областями, прежде всего, с социокультурной сферой, в конце 20 – начале 21 века она стала обладать самостоятельным статусом. Информосфера представляет собой многомерное пространство интенсивных и разнонаправленных информационных потоков, электронных и социальных коммуникаций, в которые включается современный человек. Глобальные компьютерные сети представляют собой множество виртуальных миров, соединенных в единое гипертекстовое пространство, которое предполагает теоретически бесконечное количество нелинейных взаимосвязей, обеспечивающих любые возможности продвижения по различным его областям. Перевод на цифровую основу средств массовой информации, прежде всего, телевидения и радио, широкое распространение ip-телефонии приводит к своего рода информационной сетевой экспансии, объединении всех информационных каналов в единую систему. Активное внедрение в социальную жизнь информационных технологий, постоянное совершенствование электроники, увеличение числа новых технологических решений привело к кардинальным изменениям общества и сознания человека, к возникновению новых феноменам социализации личности ребенка. Традиционные институты социализации постепенно заменяются виртуальной средой, во взаимодействии с которой происходит освоение ребенком паттернов социального поведения. Ребенок активно погружается во «взрослую» семиотическую  среду через взаимодействие с медиареальностью (телесериалы, ток-шоу, реклама и.т.п.), насыщенной визуальными знаками и символами, которые зачастую не соответствуют детскому опыту и воспринимаются некритично, на уровне внешнего подражания «атрибутам взрослости». Традиционная сюжетно-ролевая игра как способ освоения социальных ролей вытесняется компьютерными он-лайн играми. С раннего возраста ребенок погружается в киберпространство, которое благодаря широкому распространению технологий мобильной связи оказывается объединенным с предметной и социокультурной реальностью – возникают так называемые «гибридные» пространства [2], позволяющие человеку находиться одновременно в виртуальной и реальной среде. Межличностное общение со взрослыми и сверстниками также виртуализируется, формирование коммуникативных стратегий, становление идентичности, в особенности, в подростковом возрасте, в основном происходит в «семиотических социальных пространствах» [7], объединяющих множество виртуальных собеседников и характеризующихся разнородными нормами и правилами коммуникации. Освоение знаковых средств вербальной и невербальной коммуникации происходит под влиянием интернет–дискурса, основой которого выступает разговорная речь, включающая в себя просторечные и сленговые выражения, профессионализмы, в том числе адаптированные и неадаптированные англицизмы, компьютерную лексику, жаргонизмы, ненормативную лексику. В речи интернет-пользователей часто используются усеченные слова, «прерванный синтаксис», намеренное искажение орфографии. Сетевое общение не регулируется и не регламентируется какими либо едиными нормами – языковыми или социокультурными. Внутри сетевых сообществ возникает особый «сетевой этикет», требующий от участников выполнения локальных коммуникативных правил.

Таким образом, социализация ребенка  в интенсивно меняющейся, полисемиотичной и информационно насыщенной жизненной среде  приобретает новое качество.  Интенсификация информационных потоков, ускорение ритма жизни, повышение социальных требований к информационной компетентности личности формирует новые способы освоения социальной реальности, проявляющиеся в возрастании информационных потребностей, способности к быстрому восприятию и переработке визуальной знаковой информации, пластичности и гибкости в освоении программ коммуникативного поведения и социальных норм. В то же время, постоянное и интенсивное воздействие на формирующееся сознание детей и подростков  множества разнородных знаково-смысловых систем, осуществляющееся через  информационную среду, приводит к размыванию идентичности либо отказу от самостоятельного выбора, упрощению и стереотипизации социального познания, затруднениям в освоении паттернов социального поведения, что нередко становится причиной нервно-психического напряжения, социальной дезадаптации, проявляющейся в апробации и закреплении различных форм девиантного поведения. В соответствии с вышеизложенным, комплексный анализ знаковых составляющих жизненной среды современного ребенка и выявления их роли в формировании социального поведения, определение возможностей и рисков адаптации и ориентирования ребенка в современном мире приобретает особую научную и практическую значимость. 

Литература 

1. Смирнов И. П. Генезис. Философские очерки по социокультурной начинательности. СПб., 2006. 259 c.

2. De Sousa e Silva, A. 2006. From cyber to hybrid: Mobile technologies as interfaces of hybrid spaces. Space and Culture 9(3), 261-278.

3. Выготский Л.С. История развития высших психических функций // Собр. соч.: В 6 т. Т. 3. М., 1983.-377c.

4. Кравченко С. А. Востребованность гуманистического поворота в социологии // Социологическая наука и социальная практика. 2013. № 1. С. 12–23)

5. Кравченко С. А. Становящаяся сложная социальная реальность: проблема новых уязвимостей // Социологические исследования. 2013. № 5. C. 3–12. 

6. Болотова А.К. Человек и время в познании, деятельности, общении. - Москва: Издательский дом ГУ-ВШЭ, 2007. - 283 c.

7. Gee J.P. Situated language and learning: A critique of traditional schooling. New York .2004.

8. Унарова Л.Д. Поведение человека: социально-философское осмысление / Л.Д. Унарова. – М.: Издат. дом Академии Естествознания, 2012. – 200 с.

9. Рубинштейн С.Л. Рубинштейн С.Л. Бытие и сознание. Человек и мир. М.—СПб. и др.: «Питер», 2003. 280 c.

Статья подготовлена в ходе реализации исследования при поддержке Российского гуманитарного научного фонда (проект  № 13-06-00511-а)  

          

Natalya N. Koroleva
Doctor of Psychological Sciences, Professor, Department chair of methods of psychological knowledge, Al.Herzen State Pedagogical University of Russia, St. Petersburg
korolevanatalya@mail.ru  

Olga M. Goncharova
Doctor of Psychological Sciences, Professor, Chair of the Russian philology. Al. Herzen State Pedagogical University of Russia, St. Petersburg.
olg28051956@yandex.ru  

Jula L. Project,
Candidate of Psychological Sciences, Associate Professor, Chair of methods of psychological knowledge, Al.Herzen State Pedagogical University of Russia, St. Petersburg
proekt.jl@gmail.com  

Irina M. Bogdanovskaya,
Candidate of Psychological Sciences, Associate Professor, Chair of methods of psychological knowledge, Al. Herzen State Pedagogical University of Russia, St. Petersburg
biggi66@mail.ru

Pavel N. Vinogradov,
Candidate of Psychological Sciences, Associate Professor, Chair of psychology of development and education, Al. Herzen State Pedagogical University of Russia, St. Petersburg
palvin@mail.ru  

Social semiotics of the vital circle of the modern child 

In article problems of the semiotics organization of the modern vital environment and nature of their influence on socialization of children and teenagers are considered. Basic characteristics of social semiotics of sociocultural reality of a post-industrial era are described: demolition of traditional hierarchies in structural orderliness of sign and symbolical forms, semiotics systems and the process of semiozis; uncontrollable "sign production"; accruing process of manipulation by signs and their values, distortion of structure of sociocultural communication and discursive potentials of culture; loss of authority of intellectuality. Opportunities and risks of social adaptation of the child in the modern vital environment are defined.

Keywords:
social semiotics, sign, sense, vital environment, child, teenager, socialization, adaptation

Literatura 

1. Smirnov I. P. Genezis. Filosofskiye ocherki po sotsiokulturnoy nachinatelnosti. SPb., 2006. 259 c.

2. De Sousa e Silva, A. 2006. From cyber to hybrid: Mobile technologies as interfaces of hybrid spaces. Space and Culture 9(3), 261-278.

3. Vygotsky L.S. Istoriya razvitiya vysshikh psikhicheskikh funktsy // Sobr. soch.: V 6 t. T. 3. M., 1983.-377c.

4. Kravchenko S. A. Vostrebovannost gumanisticheskogo povorota v sotsiologii // Sotsiologicheskaya nauka i sotsialnaya praktika. 2013. № 1. S. 12–23)

5. Kravchenko S. A. Stanovyashchayasya slozhnaya sotsialnaya realnost: problema novykh uyazvimostey // Sotsiologicheskiye issledovaniya. 2013. № 5. C. 3–12.

6. Bolotova A.K. Chelovek i vremya v poznanii, deyatelnosti, obshchenii. - Moskva: Izdatelsky dom GU-VShE, 2007. - 283 c.

7. Gee J.P. Situated language and learning: A critique of traditional schooling. New York .2004. 

8. Unarova L.D. Povedeniye cheloveka: sotsialno-filosofskoye osmysleniye / L.D. Unarova. – M.: Izdat. dom Akademii Yestestvoznaniya, 2012. – 200 s.

9. Rubinshteyn S.L. Rubinshteyn S.L. Bytiye i soznaniye. Chelovek i mir. M.—SPb. i dr.: «Piter», 2003. 280 c.