Микляева Анастасия Владимировна
кандидат психологических наук, доцент кафедры психологии человека, Российский государственный педагогический университет
им. А.И. Герцена, Санкт-Петербург
a.miklyaeva@gmail.com 

Возрастные представления современных россиян: содержательная характеристика  

Аннотация
В статье представлены результаты эмпирического исследования содержания возрастных представлений. Показано, что возрастные представления являются универсальными для представителей все возрастных групп и характеризуются содержательной асимметричностью. Предложена типология возрастных представлений, позволяющая выделять континуальные и итеративные возрастные представления 

Ключевые слова
возрастная группа, межвозрастные отношения, социальные представления, возрастные представления 

В последние годы в зарубежной и отечественной социально-психологической литературе неуклонно возрастает интерес к проблемам отношений между людьми разных возрастов (межвозрастных отношений) [1- 4 и др.], имеющим большую социальную значимость. Одним из наиболее перспективных направлений таких исследований является изучение социально-психологических характеристик межвозрастных отношений, наиболее обобщенной формой которых выступают возрастные представления.  

Возрастные представления являются разновидностью социальных представлений, обусловленные общественно-историческим  контекстом способы интерпретации возрастной дифференциации и стратификации общества. По мнению J. Meyer, жизненный путь представляет собой центральную идею организации жизни современного общества, обеспечивая нормативность переходов от одного возрастного этапа к другому [5]. Исследования социологов показывают, что возраст можно отнести к числу базовых конструктов, лежащих в основе социальной реальности [6], он является важнейшим параметром социального сравнения [7]. Соответственно, возрастные конструкты детерминируют способы интерпретации социальной реальности, организацию социального взаимодействия, характеристики репрезентации возрастной идентичности в поведении, принимаемые личностью возрастные задачи развития, выполняя тем самым весь спектр функций которыми традиционно наделяются социальные представления [8]: социального познания, опосредования поведения, социальной адаптации. 

В данной статье приводятся результаты исследования содержания возрастных представлений, функционирующих в современном российском обществе. Основным методом исследования послужил контент-анализ результатов анкетирования, в котором опрашиваемым предлагались открытые вопросы о социальных функциях и возможностях людей разных возрастов. В качестве испытуемых к участию в анкетировании было привлечено  633 человека, из них 31 ребенок в возрасте 8-9 лет (19 девочек и 12 мальчиков), 191 подросток в возрасте 15-17 лет (103 девушки и 98 юношей), 209 взрослых в возрасте 26-39 лет (118 женщин и 91 мужчина), 202 пожилых человека в возрасте 63-76 лет (136 женщин и 66 мужчин). Результаты обобщены в таблице 1.

Таблица 1.Содержание возрастных представлений в различных возрастных группах (фрагмент контент-аналитической матрицы, отражающий семантические единицы с наибольшей частотой встречаемости, в процентах от общего количества опрошенных)

Группы опрошенных	Функции, приписываемые
	детям	подросткам	взрослым	пожилым
Дети n=189	учиться (72,4 %) слушаться родителей (48,4%)	выбрать профессию (48,4%) учиться в институте (22,6%)	работать (61,3%) зарабатывать деньги (32,3 %)	сидеть на пенсии (54,8 %) вести домашнее хозяйство (29,0%)
Подростки n=982	учиться (80,6 %) набираться опыта (11,0 %)	получать образование (58,6%) найти себя в жизни (9,9 %)	работать (53,9%) воспитывать детей (47,1 %)	сидеть на пенсии (37,1 %) делиться опытом (20,9 %)
Взрослые n=973	учиться (62,7 %) радовать родителей (14,4 %)	готовиться к взрослой жизни (44,0 %) получать образование (34,0%)	работать (57,9%) обеспечивать семью (43,1 %)	помогать по хозяйству (34,9 %) делиться опытом (34,9 %)
Пожилые n=881	учиться (79,7 %) радоваться жизни (5,9 %)	готовиться к взрослой жизни (35,1 %) получать образование (32,2%)	работать (45,5%) заботиться о детях / родителях (31,7 %)	делиться опытом (49,0 %) доживать жизнь (16,3 %)

Полученные результаты свидетельствуют о том, что возрастные представления людей, относящихся к различным возрастным  группам, содержательно сходны, что можно трактовать как их содержательную универсальность. Так, основные задачи детства, согласно возрастным представлениям, связаны с учебной деятельностью. Это отмечают как сами дети (72,4 % из числа опрошенных), так и представители других возрастных групп (в среднем около 75 % от общего числа испытуемых). Основные задачи подростничества в возрастных представлениях также связаны с получением образования (в этом случае профессионального), что отмечено примерно каждым третьим испытуемым независимо от возрастной принадлежности. Помимо этого, примерно такой же процент испытуемых обозначили в качестве функции возрастной группы подростков обобщенную «подготовку к взрослой жизни», отражающую общекультурную модель осмысления подросткового возраста как самостоятельного этапа жизненного пути. В качестве приоритетной задачи взрослых более половины опрошенных обозначили трудовую деятельность: согласно магистральным возрастным представлениям взрослый человек должен работать. Это представление отражено в ответах 61,3 % детей, 53,9 % подростков, 57,9 % взрослых и 45,5 % пожилых людей. 

Небольшие расхождения наблюдаются только в содержании представлений о пожилом возрасте. Если по мнению детей и подростков ключевая задача пожилых людей заключается в реализации «пенсионного образа жизни» (54,8 % и 37,1 % соответственно), то в содержании представлений взрослых и пожилых людей выражен элемент трансляции накопленного опыта, указанный каждым третьим опрошенным взрослым и каждым вторым пожилым. 

При содержательном сходстве возрастных представлений, констатированном выше, необходимо обозначить, что в возрастных представлениях испытуемых, относящихся к разным возрастным группам, прослеживаются разнонаправленные «векторы ответственности». Так, дети и подростки ожидают, что взрослые будут их воспитывать (эта идея представлена в ответах 48,4 % и 47,1 % опрошенных соответственно), зарабатывать деньги (32,3 % в выборке детей), пожилые люди ожидают от них заботы и поддержки в свой адрес, а также в адрес детей (31,7 %). Эти представления вполне вписываются в идею доминирования статуса взрослого в сравнении с остальными возрастными модусами жизни [9; 10; 11]. Однако обращает на себя внимание тот факт, что в возрастных представлениях взрослых прослеживается «запрос» на встречную поддержку от других возрастных групп («Основная функция детей – радовать родителей» – 14,4 %; «Основная функция пожилых людей – помогать по хозяйству» – 34,9 %), который не находит полной поддержки в содержании представлений о собственных функциях групп-адресатов.  

Таким образом, можно отметить, что в возрастных представлениях проявляется асимметричность статуса взрослых, которые часто оказываются в ситуации, когда приписываемая им ответственность не подкрепляется встречной поддержкой со стороны представителей других возрастов.  

В исследовании была выявлена содержательная неоднородность возрастных представлений. Так, часть испытуемых более или менее однозначно выделяла один возрастной этап (в подавляющем большинстве случаев – взрослость) в качестве возраста наибольших возможностей, в то время как другие испытуемые затруднялись с однозначным ответом, находя преимущества для нескольких возрастов сразу. Эти результаты позволяют высказать предположение о существовании двух разных типов возрастных представлений. Возрастные представления первого типа могу быть названы итеративными (от понятия «итерация» - стремление к воспроизводству доминирующего возрастного статуса [9]). В содержании итеративных представлений центральное место занимает идея о том, что доминирующим возрастным модусом бытия, для которого характерна максимальная доступность различных ресурсов (материальных и нематериальных), является взрослость, поэтому достижение и/или сохранение статуса взрослого может рассматриваться в качестве приоритетной задачи продвижения по жизненному пути. Возрастные представления второго типа – континуальные представления, – напротив, опираются на идею о том, что доступность ресурсов не определяется хронологическим возрастом, и каждый возрастной период жизни человека обладает самостоятельной ценностью. 

Обобщая результаты контент-анализа семантических единиц, полученных с помощью анкетирования, можно дать содержательную характеристику континуальным и итеративным возрастным представлениям.   Континуальные возрастные представления содержательно представлены идеями об отсутствии прямой связи между возрастом человека и его значимостью в контексте семейного и профессионального взаимодействия. В частности, они могут быть выражены утверждениями о том, что профессиональные возможности и вклад в благополучие семьи не определяются однозначно возрастом человека. Содержание итеративных представлений противоположно и заключается в утверждении, что взрослость – наиболее эффективный и значимый период как в профессиональном, так и в семейном плане. 

 Вторичный контент-анализ ответов опрошенных, проведенный по основанию «континуальные возрастные представления – итеративные возрастные представления», продемонстрировал различную степень распространенности выделенных типов возрастных представлений в разных возрастных группах. Полученные результаты свидетельствуют о том, что выраженность итеративных представлений по мере продвижения по жизненному пути снижается, в то время как выраженность континуальных – возрастает (см. рис. 1).

Так, в выборке детей и, в меньшей степени, подростков, большее распространение имеют итеративные возрастные представления (80,6 %  и 59,2 % соответственно). В выборках взрослых и пожилых людей, напротив, доминируют континуальные возрастные представления (71,8 % и 77,2 %).            

Доминирование итеративных представлений в детской и подростковой выборках оказалось вполне ожидаемым. Дети и подростки зачастую демонстрируют ориентированность на скорейшее взросление, связываемое ими с получением «взрослых», на их взгляд,  прав и свобод [12-14], хотя некоторыми исследованиями констатируется определенное снижение данной тенденции в современной ситуации развития детей [15]. Преимущественная континуальность возрастных представлений взрослых и особенно пожилых людей, выявленная в нашем исследовании, не согласуется с  имеющимися в зарубежной социально-психологической литературе данными о том, что для этих возрастных групп типичным является стремление поддержать/сохранить статус взрослого человека как один из механизмов поддержания позитивной возрастной идентичности [16; 17]. Можно предполагать, что данная рассогласованность обусловлена различиями социокультурного контекста функционирования межвозрастных отношений. Вероятно, ограниченность объективных возможностей поддержания «взрослого» модуса бытия для пожилых людей в современной России препятствует реализации данного механизма, в результате чего   взаимосвязь между модальностью возрастной идентичности и типом возрастных представлений в возрастных группах взрослых и пожилых людей носит обратный характер: итеративные возрастные представления сопряжены с нормативной возрастной идентичностью только в группе подростков (0,05≤б≤0,01), в выборках взрослых и пожилых людей наблюдается обратная тенденция.  

Можно предполагать, что итеративные и континуальные возрастные представления могут иметь для своего носителя различное значение в зависимости от того, насколько преодолим его нынешний возрастной статус. В детском и подростковом возрасте достижение более высокого возрастного статуса вполне реально и ожидаемо, в силу чего, принимая в целом свой возраст, человек стремится в более статусную возрастную группу. Во взрослом и пожилом возрасте такой возможности объективно нет, и на фоне появляющегося опыта неоднозначности статуса взрослого континуальные представления начинают вытеснять итеративные. 

Таким образом, по результатам исследования можно сделать следующие выводы:

• возрастные представления людей, относящихся к различным возрастным  группам, характеризуются содержательным сходством, что свидетельствует об их содержательной универсальности: магистральные возрастные представления предлагают в качестве основной задачи детства рассматривать учебную деятельность, подростничества – профессионализацию, взрослости – трудовую деятельность, пожилого возраста – пенсионный образ жизни;

• возрастные представления могут быть дифференцированы на континуальные и итеративные: континуальные представления предполагают убежденность в том, что доступность ресурсов не определяется хронологическим возрастом, и каждый возрастной период жизни человека обладает самостоятельной ценностью.; итеративные представления базируются на идее о том, что доминирующим возрастным модусом бытия, для которого характерна максимальная доступность различных ресурсов (материальных и нематериальных), является взрослость, в силу чего достижение и/или сохранение статуса взрослого выступает в качестве приоритетной задачи продвижения по жизненному пути;

• полученные результаты позволяют уточнить функции возрастных представлений как частного случая социальных представлений: функция интерпретации социальной реальности заключается в том, что возрастные представления содержат информацию о возрастной структуре общества; функция регуляции социального поведения определяет приоритет тех или иных поведенческих моделей: либо соответствующих своей возрастной группе, либо возрастной группе взрослых, статус которой соответствуют доминирующему модусу жизненного пути; адаптивная функция возрастных представлений проявляет себя в том, что они позволяют поддерживать позитивную возрастную идентичность: итеративные – в тех случаях, когда достижение более высокого статуса объективно возможно (в детстве и подростничестве), континуальные – когда  это невозможно (во взрослом и пожилом возрасте).

Литература

1. Краснова О.В., Лидерс А.Г. Социальная психология старости. – М.: Академия, 2002. – 228 с.

2. Солдатова Е.Л. Структура и динамика нормативного кризиса перехода к взрослости. Монография. Челябинск, изд-во ЮУрГУ, 2007. 221с

3. Hummert M. L., Garstka T. A., Ryan E. B. Bonnesen J. L. The Role of Age Stereotypes in Interpersonal Communication // Handbook of communication and aging research / Nussbaum J.F. (Ed); Coupland J. (Ed). – Mahwah, NJ, US: Lawrence Erlbaum Associates Publishers, 2004. – 596 p. – pp. 91-114.

4. Kite M. E., Wagner L. S.  Attitudes toward older adults //  Ageism: stereotyping and prejudice against older persons  / T. D. Nelson (Ed.). – Cambridge, MA: MIT Press, 2002. – 388 р. – pp. 129–161.

5. Meyer J. Levels of analysis: the life course as a cultural construction // M. W. Riley (Ed.). Social Structures and Human Lives. –  London: Newbury Park,  Sage, 1988. –  268 p. – P. 49-62.

6. Климова С.Г. Критерии определения групп «мы» и «они» // Социологические исследования. – 2002. – № 6. –  С. 83-95.

7. Ширков Ю.Э. Социальная стратификация общества, данная нам в ощущениях: модель // Вестник Московского университета. Сер. 14, Психология. – 1997. – № 4. – С. 51-55.

8. Андреева Г.М. Психология социального познания. – М.: Аспект-Пресс, 1997. – 239 с.

9. Чеботарева Е.Э. Борьба с морщинами как социальная теодицея // Философия старости: геронтософия. Сборник материалов конференции. Серия «Symposium», выпуск 24. – СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2002. – 126 с. – с. 59-61.

10. Левинсон А.Г. Старость как институт // Отечественные записки. – 2005. – №3 (23). – с. 8-26.

11. De Martelaer K., De Knop P., Theeboom M., Van Heddegem L. The UN Convention As a Еlaborating rights of Children In Sport // Journal of leisurability. – 2000. – Vol. 27. – No. 2. – pp. 3-10.

12. Жарков Г.В. Хронотоп в структуре личности девиантных подростков. Автореферат дис. ... к.пс.н. – Владимир, 2000. – 19 с.

13. Люблева Е.Ю. Личностный смысл взросления как фактор развития самосознания в детстве. – М.: изд-во УРАО, 2012. – 142 с.

14. Фиофанова О.А. Проектирование модальностей взросления подростков в воспитательном пространстве города: теория и социальная практика. – М.: МГПУ, 2008. – 256 с.

15. Нилопец А.М. Динамика представлений о возрасте и перспективе взросления у детей 6-8 лет // Психологическая наука и образование. – 2010. – №2. – с. 20-27.

16. Barak В.,  Mathur А., Lee К. Zhang Y. Perceptions of age-identity: A cross-cultural inner-age exploration // Psychology and Marketing. – 2008. – Vol. 18. –  No. 10. – рр. 1003-1029.

17. Daatland S. O. Age identifications // Geropsychology: European perspectives for an aging world (Fernández-Ballesteros, Rocío (Ed)).  – Ashland, OH, US: Hogrefe & Huber Publishers, 2007. – 254 p. – pp. 31-48.

Рекомендовано к публикации:
И.А.Баева, доктор психологических наук, член Редакционной Коллегии

_____