| |||
The Emissia.Offline Letters Электронное научное издание (педагогические и психологические науки) | |||
Издается с 7 ноября 1995 г. Учредитель: Российский государственный педагогический университет им. А.И.Герцена, Санкт-Петербург | |||
| |||
Аннотация Ключевые слова _________ Ivan I. Teterin
Annotation _________ На протяжении XIX века в теории и практике отечественного образования качественно изменилась роль наглядности в учебном процессе. В наибольшей степени это проявилось в пособиях для первоначального обучения грамоте – азбуках и букварях. Иллюстративные компоненты постепенно приобретали самостоятельное дидактическое значение, началось их оформление в целостный визуальный ряд. Целью нашей исследовательской работы является выявление, определение и анализ развития дидактических функций визуального ряда отечественных учебников для первоначального обучения грамоте XIX в. Выборку нашего исследования составили 202 издания, выпущенные с 1801 по 1900 г. государственными, синодальными и частными типографиями Санкт-Петербурга, Москвы и российской провинции. Структурно-функциональный, лингво-культурологический и семиотический анализ [1] позволили выделить типы визуальных элементов, используемых составителями учебных изданий, выявить и охарактеризовать присущие им дидактические функции, проследить динамику их становления и развития. В рассмотренном корпусе источников нами были обнаружены следующие типы и виды визуальных элементов: изобразительные (рисунок, иллюстрация), художественные элементы оформления (виньетка, заставка, рамка), графические (буквенная схема, схематический рисунок), графические элементы оформления (линия, шрифт, таблица, многосоставная таблица, способ размещения текста). После осуществления статистической обработки данных мы пришли к выводу, что в первой половине века (1801-1864 гг.) элементам визуального ряда в наибольшей степени были присущи функции ориентировки и декорирования. Использованные авторами линии, таблицы, шрифты, способы размещения текста и типы выделения структурировали учебную информацию, делили ее на семантически значимые фрагменты, акцентировали внимание учащихся, помогая им отделять одни учебные блоки от других и осуществлять быструю навигацию по материалам учебника. Виньетки, заставки и рамки в большинстве случаев являлись элементами декорирования страницы, т.е. их задача была в придании азбучным страницам красочности, привлекательного «подарочного» вида. С текстами пособий, как правило, они не были связаны ни содержательно, ни функционально. Визуальные элементы изобразительного типа (рисунки) в большинстве случаев также выполняли лишь декоративную функцию. Во многих изданиях («Полная российская азбука» Гутта М., 1821 [2]; «Российский букварь для обучения детей грамоте» А. Гуслистого, 1830 [3]; «Великолепная русская азбука» С. Гуро,1844 и др.) рисунки представляли собой лишь элементы украшения страниц) [4]. Так, в «Великолепной русской азбуке» мы обнаружили 64 рисунка высокого качества полиграфии, которые тем не менее исполняют исключительно декоративную функцию. Данная тенденция «пустого» дидактического смысла азбучных рисунков постепенно ослабевает к середине века. Изображения начинают выполнять функцию иллюстрирования и дополнения текста. Так, рисунки букварного раздела теперь часто представляли собой «подсказку», помещенную автором или составителем для того, чтобы ребенок мог припомнить и узнать соответствующую букву. Например, в «Русской азбуке в картинках» (1857) каждый страничный разворот содержал букву, напечатанную крупным шрифтом, рисунок предмета на эту букву и подписи к нему [5]. Структурно-функциональную связь между визуальным элементом и текстом мы выявили во многих пособиях рассматриваемого периода: «Бесценный подарок детям, или Новейшая российская азбука» (1844) [6]; «Новая живописная азбука для пользы и удовольствия юношества» (1862) [7]; «Азбучка. Подарок детям» (1864) [8]; «Друг детей: Русская азбука для обучения чтению и письму юношества» (1874) [9] и мн. др. В целом же первая половина XIX века характеризуется преобладанием «элементарного» визуального ряда, доминированием линий, схем, рамок, таблиц и виньеток, частым функциональным «бездействием», визуальных элементов, исполнением ими сугубо декоративных функций. Полагаем, что «новая эпоха» российской букваристики была открыта в 1864 году выходом в свет «Родного слова» К.Д. Ушинского [10]. С этого времени можно проследить тенденцию ухода от декоративного значения визуальных элементов, главенствования их ориентировочной функции и движение к возникновению и развитию функций обучающих, развивающих и воспитывающих. В свой учебник К.Д. Ушинский ввел систему аналитических и синтетических упражнений со звуками, слогами и словами. Изображение в азбуке должно было служить ассоциативным «импульсом» для рождения слова. Визуальный элемент был включен автором в сам механизм овладения навыком чтения. При работе с азбукой учащийся видел рисунок какого-либо предмета и рядом - подпись. Называя изображенный предмет, ребенок фиксировал речевое звучание слова, а затем соотносил звук с его буквенным «кодом». В отличие от традиционных азбук в картинках, в пособии Ушинского слово-подсказка предназначалось не взрослому, а самому ученику – азбучный материал был выстроен так, что ребенок мог сам прочитать подпись к первому и последующим рисункам. Дидактические идеи «Родного слова» нашли свое дальнейшее отражение, переосмысление и развитие в азбуках других авторов – И.И. Паульсона, Д.И. Тихомирова, В.И. Водовозова, В.П. Вахтерова, Н.Ф. Бунакова и др. С середины столетия визуальный ряд азбук и букварей обогатился новыми элементами: буквенными схемами и схематическими рисунками. Этот факт обозначил переход от доминирования функции ориентировки, свойственной графическим визуальным элементам в изданиях первой половины XIX века, к функции дополнения и иллюстрации текста и функции развития навыков письма и чтения. Так, в «Азбуке для народных школ с наставлением для учителя» В.Д. Кренке [12] и в «Звуковом букваре» С.В. Глинки [13] представлены буквенные схемы, работа с которыми была направлена на формирование у учащихся начальных умений письма отдельных букв и слов, а также навыков чтения букв и слогов, т.е. механизма звукослияния, узнавания буквы и звука. Особенно примечательны буквенные схемы в «Азбуке для начальных училищ и домашнего обучения» В.Ф. Люстрицкого, в составе которых присутствуют линии, определяющие для ученика «рабочий путь» с данными визуальными элементами. Линии задают движение глаз по указанному направлению, концентрируют внимание на конкретных связках букв, помогая превращать их в слоги. Помимо прочего данная структура буквенной схемы являлась полиграфически обоснованной и выгодной: с ее помощью сокращалась площадь пространства, занимаемого одной схемой, без ущерба «размерности» и содержания [14, с. 3, 4, 6]. Те же функции буквенные схемы выполняли и в других пособиях: «Букварь гражданский и церковный» [15]; «Азбука и уроки чтения» Н.Ф. Бунакова [16]; «Азбука для начальных военных школ и для обучения взрослых вообще» К. Абазы [17]; «Букварь для совместного обучения письму, русскому и церковно- славянскому чтению в школе и дома» А. Брайковского [18]; «Русско-славянская азбука для начальных училищ и домашнего обучения» А. Анастасиева [19] и др. Данные изменения мы связываем, прежде всего, с доминированием в изданиях второй половины XIX века звукового метода обучения грамоте, в рамках которого, буквенные схемы фактически становились механизмом формирования конкретных навыков произношения звуков и чтения букв, слогов, слов. В «Новом букваре для чуваш» [20] схематические образцы для письма и рисунки по клеточкам располагались в азбуках даже ранее, чем материал для чтения. Конкретная учебная работа с визуальным рядом – воспроизведение визуального объекта по заданному образцу – помогала учащимся развивать первоначальные навыки письма. Как результат развития полиграфической техники (появление и распространение литографии, хромолитографии) к 1870-м годам в отечественных азбуках и букварях появились многофигурные сюжетные иллюстрации. Этот процесс создал необходимый потенциал для проведения учителем бесед с учащимися самого разного воспитательного и регламентирующего содержания. Так в издании «Наше родное: Русский и церковно-славянский букварь» А.Г. Баранова иллюстрации, по нашему мнению, нацелены именно на выполнение воспитывающей и регламентирующей функций, т.к. на них просматривается явная демонстрация «правильного» уклада жизни. Например, рядом с текстом «Осень» в азбуке расположена большая и красочная иллюстрация, в центре на которой изображены дети с учебниками в руках, явно направляющиеся в школу, неподалеку мужчина, женщина и дети, собирают урожай с грядок. Подобная визуальная регламентация, т.е. демонстрация «правильного» уклада жизни, просматривается во всех последующих изображениях с описанием времен года: зима, весна и лето [21, с. 45, 51, 57, 63]. На обложке «Русско-славянской азбуки для начальных училищ и домашнего обучения» А.И. Анастасиева мы видим иллюстрацию библейского сюжета: «Оставите детей приходить ко мне и не браните им, тацехбо есть царство Божие» (Марк. 10,14) [19]. Подобные картины позволяли педагогу вести воспитательные беседы с учащимися, раскрывая и интерпретируя смысл художественных изображений. Отметим, что как правило, пособия XIX века, еще не содержали специальных заданий по работе с визуальными элементами – ни для ученика, ни для учителя. Особые вопросы и задания к изображениям были обнаружены нами всего лишь в 5 учебниках: «Елка. Подарок на Рождество: азбука с примерами постепенного чтения» А.М. Дараган (1845) [22]; «Азбука и уроки чтения и письма» Н.Ф. Бунакова (1883) [16]; «Букварик в картинках» (1885) [23]; «Азбука для начальных военных школ» К. Абазы (1888) [17]; «Азбука в картинках: для домашнего обучения» Н.В. Тулупова (1903) [24]. Так, в «Букварике в картинках» автор предлагает ученикам назвать «орудия сельского хозяйства», помещая к тексту сопутствующий рисунок этих орудий, т.е. в данном задании происходит узнавание и наименование визуального объекта учащимися. [23] В «Азбуке в картинках» Н.В. Тулуповадано аналогичное задание к тематическим рисункам посуды, мебели, растений и т.п.: «Напишите по порядку название каждой вещи (предмета)» [24, с. 25, 27, 28, 30]. В «Азбуке для начальных военных школ» мы находим 4 загадки с использованием рисунков. [17, с. 16, 20, 27, 28] Во всех четырех случаях визуальный ряд и текст равнозначны, т.е. непонятны в отрыве друг от друга. В ходе решения таких загадок учащийся совершает мысленное преобразование информации, «перекодирование» из одной знаковой системы в другую, устанавливая соответствия между текстом и визуальным объектом. Затем, происходит анализ и/или дополнение визуального объекта. Иногда в пособиях задание по работе с визуальными элементами не было помещено непосредственно в азбуке или букваре, но объяснено и дано автором в методическом пособии для учителя. Такова ситуация с «Азбукой» Н.Ф. Бунакова, в ней помещались специальные задания с опорой на визуальные материалы - «прописи – картинки». Из текста самой «Азбуки» не ясно, что нужно было сделать с этим изображением, но в рекомендациях для учителя указано, что сначала ребенок должен разглядеть предмет, назвать его и записать: «это коса», «это колесо» и т.д.; затем – определить родовую принадлежность изображенного предмета: «стол – мебель», «сорока – птица» и т.д. Далее задание к изображению еще усложнялось: в прописи ребенок видел не отдельный предмет, а человека/людей или животных, совершающих какое-то действие, назвать и сделать запись должен был в соответствии с предложенным вопросом: «кто? что делает? чем? где?» [25, с. 75-76]. Подводя итоги, скажем, что визуальные элементы российских азбук и букварей XIX века исполняли следующие основные дидактические функции:
Вместе с тем отметим, что методическое оснащение визуальных элементов в азбуках и букварях рассматриваемого периода оставалось слабым. Зачастую, помещая множество рисунков и иллюстраций на страницах изданий, создавая, тем самым, широкое «визуальное пространство», авторы не задавали в тексте или контексте специальные способы работы с изображениями, оставляя этот пласт учебной работы на свободное творческое осмысление педагогам-практикам. Литература
Работа проведена при поддержке Российского Фонда Фундаментальных Исследований. Отделение социальных и гуманитарных наук, грант 16-06-00113а. Рекомендовано к
публикации: Literature
| |||
| |||
Copyright (C) 2017, Письма в Эмиссия.Оффлайн (The
Emissia.Offline Letters): электронный научный жукнал ISSN 1997-8588 (online). ISSN 2412-5520 (print-smart), ISSN 2500-2244 (CD-R) Свидетельство о регистрации СМИ Эл № ФС77-33379 (000863) от 02.10.2008 от Федеральной службы по надзору в сфере связи и массовых коммуникаций При перепечатке и цитировании просим ссылаться на " Письма в Эмиссия.Оффлайн ". Эл.почта: emissia@mail.ru Internet: http://www.emissia.org/ Тел.: +7-812-9817711, +7-904-3301873 Адрес редакции: 191186, Санкт-Петербург, наб. р. Мойки, 48, РГПУ им. А.И.Герцена, корп.11, к.24а Издатель: Консультационное бюро доктора Ахаяна [ИП Ахаян А.А.], гос. рег. 306784721900012 от 07,08,2006. |