Abstract
The article presents the results of the analysis of variance estimates of perceptions of conscience of respondents from 4 cultures. Dispersion analysis of the data was performed. The similar character of the average cultural estimates for 15 points of the questionnaire of 106, reflecting the positive moral position of the individual in the compared cultures. The results were interpreted as the presence of a positive.

Key word
notions of conscience, compared cultures,variance analysis, positive transcultural invarianttranscultural invariant of conscience representations.

_________

В психологической и философской литературе нам не встретились работы, в которых бы совершались попытки описания инвариантных характеристик совести, инвариантных для многих культур. Специалисты  в этой области, - философы, миссионеры либо  утверждают наличие совести в природе человека,  подчеркивая её  зависимость от культуры (Р. Прист, [1, с. 7]), либо отрицают полезность самого понятия   «природа человека» (М. Терещенко [2 , с. 291]).

Нами предпринята попытка выявления инвариантности представлений о совести в четырёх культурах:  грузинской, немецкой, узбекской  и русской  (выборки намеренно включали представителей западной и восточной, христианской и мусульманской культур). Использовался опросник ОССС,    рассчитывались средние значения  для каждой из 106 переменных опросника на основе  однофакторного дисперсионного анализа ANOVA. Переменные, входящие в транскультурный инвариант представлений совести, согласно нашей модели, должны обладать определёнными средне-выборочными оценками по каждой из 4-х групп:

• 5 или более баллов, означающих определённое согласие  с утверждением опросника,
   
• 3 или менее баллов, означающих определённое несогласие с утверждением.

Таким образом,  не учитывались неопределённые суждения в отношении совести, не относящиеся к  её транскультурному инварианту. Наличие межкультурной  инвариантности определялось, таким образом, с  ориентацией на среднего испытуемого в каждой выборке.   Сравнение средних значений по каждому пункту результатов дисперсионного анализа  приводит к выводу, что согласованные и определённые средние различия для всех 4-х выборок, представляющих культуры, наблюдаются лишь для  пунктов 5, 6, 9, 10, 20, 21, 22, 23, 24, 28, 37, 44, 56, 58, 95, 100,  106. Таким образом, для четырёх групп выявлены 15 суждений, одинаковых по знаку оценки. Для  суждений, указанных ниже, знак плюс рядом с  номером суждения означает определённое согласие (средний балл 5 и выше),  минус – несогласие (средний балл 3 и менее):

-5) Любовь и нравственность с трудом уживаются вместе.

+6) Я переживаю, когда не могу помочь человеку, нуждающемуся в поддержке

+9) У каждого человека должен быть  кодекс чести.

-10)  Я обнаружил отсутствие смысла и цели в жизни.

-20) У меня нередко возникает чувство, что тот, с которым  я мысленно разговариваю, мне неприятен.

+21) Человек с неработающей совестью  перекладывает  ответственность за свои непорядочные  поступки   на других.

+22)  Ответственность за  других – качество зрелой личности.

-23) Философ прав, называя совесть «старой лгуньей».

+24) Для меня важно наличие совести в человеке, с которым я  взаимодействую.

+28) Лучше чистая душа, чем мешок с деньгами.

+37)  Хуже всего – причинять боль близким людям.

+44) Обычно я переживаю, когда не могу вовремя вернуть долг.

- 56) Я редко добиваюсь чего-то в жизни сам, в основном полагаюсь на родителей.

- 58) Моё внутреннее «Я» кажется мне черно-белым, безликим.

-95) Моя совесть  напоминает впадающего в круглогодичную спячку зверька.

-100) Я не хотел бы воспитывать своих детей как совестливых людей – это помешает им в жизни.

- 106) В наше время совесть уже не нужна ни мне, ни другим людям.

Как видно, в перечне из 15 суждений присутствуют прежде всего оценки онтологической  важности совести, произведённые следующим образом: отвергается ненужность совести (п. 106), признаётся важность её наличия во взаимодействии с другими людьми (п. 24); кроме того, отвергается  определение  собственной совести как постоянно спящей (п.  95);  отвергается и   философское обвинение совести в лживости (п. 23); подчеркивается важность совести в поддержании ответственности  за других людей и за себя (п. п.21, 22), а также ответственность за благополучие, не-причинение боли близким  людям (п. 37); отрицается негативное восприятие «внутреннего голоса» совести (п. 20);  отрицается нежелание воспитывать своих детей как совестливых людей (п. 106); признаётся негативные переживания совести в ситуации не-совершения своих обязательств («во время вернуть долг»). В перечне  функциональных признаков совести находится и отрицание отсутствия смысла жизни; признание большей ценности духовно – нравственной основы личности («чистота души») над материальными ценностями (п. 28). Отрицается и противоречие между такими высшими чувствами, как  любовь и нравственное чувство, возможно, признаваемое как понимание нравственной природы любви. Кроме того, в этом списке присутствует черта зрелости личности (п. 56), а также признание необходимости для каждого человека кодекса чести как совокупности нравственных норм, диктуемых совестью (п. 9).

Литература

1. Совесть в контексте культуры. Миссионерская этика. - СПБ.:  Изд. Шандал, 2003.

2. Терещенко М. Такой хрупкий покров человечности. Банальность добра. Банальность зла. – М.: Изд. РОССС-=ПЭН, 2010.

Исследование выполнено при финансовой поддержке Российского Фонда Фундаментальных Исследований в рамках научного проекта № 17-06-0098

Рекомендовано к публикации:
А.А.Ахаян, доктор педагогических наук, член Редакционной коллегии

Literatura

1. Sovest v kontekste kultury. Missionerskaya etika. - SPB.: Izd. Shandal. 2003.

2. Tereshchenko M. Takoy khrupkiy pokrov chelovechnosti. Banalnost dobra. Banalnost zla. – M.: Izd. ROSSS-PEN. 2010.